Неумолимо приближались Отборочные соревнования, а «Новые Направления», конечно, начали готовиться, но еще не решили абсолютно ничего. Разумеется, было понятно, что первым номером будет стандартное соло Рейчел, а закончится все веселым групповым номером, где все будут прыгать по сцене, пребывая в уверенности, что именно так выглядят настоящие, красивые танцы.

Бриттани не была счастлива с таким раскладом. Во-первых, ей тоже хотелось соло. Во-вторых, она хотела танцевать так, как надо, как умеет она, а не как показывал Шустер. Неужели с этими двумя прихлопами и тремя притопами есть хоть какие-то шансы занять хотя бы второе место на Отборочных? Пирс сильно в этом сомневалась.

Казалось, что никого, кроме Бриттани, судьба хора из Лаймы, Огайо на соревнованиях не волновала. Поэтому именно она, не сказав никому ни слова, даже Сантане и лорду Таббингтону, решилась на безумный поступок – шпионаж за одним из возможных их соперников.

Хор назывался «Соловьи» и принадлежал академии Далтон, расположенной в Вестервилле. Бритт понимала, что ей придется проделать нелегкий и длинный путь, но ради победы на Отборочных она была готова на это. Не в Россию же через океан ехать, в конце концов.

Сначала Бриттани, напевая “And I would walk five hundred miles, and I would walk five hundred more”, хотела пойти пешком, но, к счастью, она отказалась от этой затеи, поняв, что до темноты ей даже до самой академии не удастся добраться. Прав у Пирс не было по причине ее несовершеннолетия, велосипедам, имевшим вредную привычку ронять Бриттани, стоило ей сесть на них, девушка не доверяла. Автобусы Бритт не любила, потому что там было слишком много народу, и все толкались, ругались и не давали проходу. Оставался один выбор – такси.

Едва вернувшись из школы в тот день, когда она планировала поехать шпионить, Пирс переоделась во все темное, чтобы ее сложнее было заметить. Полностью черной одежды у нее не было – нашлись лишь темно-синие джинсы да черный кардиган с красными полосками. Покупать что-то новое или тем более шить времени не было, да Бриттани и без того была довольна. Тем более, она-то хотя бы едет в Вестервилль, чтобы шпионить за «Соловьями», а остальные хористы из МакКинли даже и пальцем не пошевелили, чтобы разузнать информацию о своих соперниках.

В такси, которое приехало ровно по часам, Бритт завела занимательную беседу с шофером.

- Вот знаете, а я сейчас еду на одно важное задание, - поделилась Пирс, понимая, что не может держать такую важную информацию в себе и просто обязана рассказать о своих намерениях хоть кому-нибудь.

Шофер не проявил должного энтузиазма, лишь буркнув что-то нечленораздельное и, будто случайно, сделал музыку погромче.

- Я сейчас буду шпионить, - продолжила Бритт, не замечая попытки водителя заставить ее замолчать. Ее угрюмый собеседник снова что-то промычал и даже не посмотрел на попутчицу. – И в этом мне поможет мой волшебный гребень. Мне его Арти подарил, и он дает мне магическую силу делать все, что я захочу, - чтобы ей поверили, Пирс достала из сумки, тоже черной, красную расческу для волос. Заметив, что шофер все еще не обращает на ее слова внимания, она помахала гребнем у него перед носом. Потом, испугавшись, что часть его магической силы передалась этому недостойному водителю, быстро спрятала этот артефакт. Она и не догадывалась, что Арти по доброте душевной решил подбодрить подругу перед особо важной контрольной работой, а потому и нашел где-то на полу расческу и назвал ее волшебным гребнем.

Когда такси остановилось около Далтона, было около трех часов. Бритт удовлетворенно кивнула – если повезет, она еще успеет посмотреть на хор. Если, конечно, найдет то место, где они проводят репетиции. Девушка расплатилась с таксистом, который, едва получив деньги, укатил прочь со скоростью света. Неизвестно, слышал ли он слова Бриттани о том, чтобы он вернулся и отвез ее обратно в Лайму.

Пирс же направилась ко входу в академию. Что ее сразу заинтересовало – совершенное отсутствие охраны. Девушка попала внутрь и огляделась. Это было совершенно не похоже на МакКинли – если там все было пыльно и бестолково, Далтон просто сиял чистотой и аккуратностью. Бритт так и застыла, осматриваясь по сторонам. Наконец, она вспомнила, что пришла сюда не любоваться красивыми видами, а шпионить за Соловьями, и, оторвавшись от особо привлекающей взгляд картины на стене, она поднялась по лестнице. Почему-то она решила, что зал для репетиций хора находится на втором этаже. Ошиблась – там были только кабинеты и несколько комнат. Девушка спустилась по лестнице и завернула в какой-то коридор, в конце которого раздавалось громкое пение. Сделав вывод, что это и должны быть те самые Соловьи, Бритт, напевая мелодию из «Розовой пантеры» и прячась за каждым столбом от невидимых врагов, добралась до комнаты, откуда доносились голоса, и прислушалась. Бриттани огляделась по сторонам и, убедившись, что за ней-то никто не шпионит, приоткрыла дверь.

Отредактировано Brittany Pierce (2014-04-21 23:21:06)

За дверью, как Бриттани и ожидала, проходила репетиция хора, и девушка была поражена блестящей отработкой движений, отлично поставленным голосом солиста и вообще всем выступлением. Это действительно было что-то стоящее и достойное отборочных. Бритт снова удрученно подумала о том, как проходили стандартные репетиции «Новых Направлений» - мистер Шустер приходит в хоровую, опаздывая на четверть часа, наскоро допивает свой кофе и криво пишет на доске тему очередной недели. Сначала все было еще нормально – в сентябре и октябре были логичные задания, типа «Баллады» или «Красота повседневности», но, чем дольше мистер Шу руководил хоровым кружком, тем меньше у него оставалось запасов фантазии. К концу ноября он скатился до того, что предложил хористам исполнить композицию о шарфах.

Может, дело было в том, что «Новыми Направлениями» руководил один из преподавателей, а «Соловьи», как посмотреть, были предоставлены сами себе? В крошечную щелочку Бриттани умудрялась видеть каждый уголок комнаты, и никакого учителя в строгом пиджаке, который бы отбивал ритм и делился бы своими пожеланиями, она не заметила. Должно быть, эти Соловьи сами выбирали, что петь, как танцевать, когда устраивать репетиции… Да и наверное, им на отработку танцев и пения отводилось больше, чем двадцать минут перемены. Вот они действительно хотели победить, были настроены только на выигрыш.

Пирс повезло – она хоть и не подоспела к самому началу репетиции, она увидела исполнение целой одной песни и, судя по поведению хористов, она была не последней. Да даже если бы и была, Бриттани уже почерпнула для себя много нового – «Соловьи» были гораздо лучше «Новых Направлений», они были подготовлены не только к Отборочным, но, наверное, и к Национальным. Девушка уже начала думать над тем, что именно она скажет Шустеру, Рейчел и всем остальным все, что думает о них и их программе выступлений, когда увидит их в следующий раз, но тут она заметила весьма странное поведение солиста. Когда песня закончилась, он не начал беседу с остальными Соловьями, чего можно было бы ожидать, а подозрительно посмотрел на дверь. Было непонятно, заметил ли он хоть что-нибудь, но, когда он пошел в направлении двери, все стало предельно ясно. Он все заметил.

Бритт  нервно огляделась по сторонам, ища хоть что-нибудь – столб, сундук, шкаф, поворот за угол, все что угодно. Шаги тем временем неумолимо приближались. Прятаться было некуда, так что девушка просто осталась за дверью, при этом очаровательно улыбаясь.

Конечно, солист был шокирован тем, что за дверью кто-то стоял. Бриттани улыбнулась еще шире и очаровательнее, чтобы соловей даже и не думал идти за бензопилой и револьвером, чтобы потом напасть на беззащитную девушку. На удивление, он был вежливым, пожалуй, даже подозрительно вежливым. Очевидно, он совершенно не злился на неумелую шпионку, но дверь за собой все-таки закрыл. Конечно, что же ему еще оставалось делать.

- Здрасьте, - стараясь казаться уверенной, произнесла Бриттани и помахала рукой для полной убедительности. – А я странствующая акробатка. Хожу по всему миру, захожу в каждую школу, ищу себе попутчиков в путешествия. Нашла уже одну, из школы в Лайме, забыла, как называется… «МакФиннли», что ли.

Девушка с энтузиазмом закивала. Сейчас она не думала о том, что ее история кажется как минимум нелогичной и неправдоподобной. Меньше всего ей хотелось признавать то, что она шпионила, ведь это действительно было бы низко, да еще и не по правилам соревнований. Повезло еще, что собеседник адекватный попался, не одержимый невероятным желанием победить и размазать по асфальту каждого, кто попытается хоть каким-то образом помешать ему.

- И вот, прохожу я мимо этой академии и думаю, почему бы мне на заглянуть и сюда? Я хотела сразу идти к директору, чтобы он разрешил лучшему ученику отсюда отправиться вместе со мной в путешествие по всему миру, но потом услышала пение. Вы бы знали, как я люблю петь, поэтому устоять не получилось. Я пошла на пение и оказалась под дверью этой комнаты, - Бритт развела руками, словно говоря, что это была чистая случайность, что она попала именно в то учебное заведение, к которому принадлежал один из лучших хоровых кружков во всем штате. – Я только хотела послушать, а тут Вы выходите. Ну и тогда я говорю вам «здрасьте» и начинаю рассказывать, что я странствующая акробатка…

Пирс внезапно поняла, что соловей присутствовал при этом разговоре, и замолчала. Наступила неловкая пауза, во время которой Бриттани подумала о предложенной ей версии того, как она оказалась в Далтоне, и пришла к выводу, что она могла бы соврать и покрасивее.

- Вы, кстати, потрясающе поете. У меня просто дух перехватило, - неуверенно прибавила Бритт, решив, что лестный комплимент в такой ситуации лишним точно не будет. – И у нас, кстати, пиджаки одинаковые, - зачем-то сказала она, рассматривая свой черно-красный и почти такой же полосатый у солиста. Где-то в глубине души она надеялась, что из этого предложения выйдет отличная беседа на отвлеченную тему, во время которой все забудут и об акробатах, и об отборочных соревнованиях, и Бриттани сможет преспокойно убраться подальше, словно ее никто никогда и не замечал.

Девушка продолжала лучезарно улыбаться, делая вид, что невероятно заинтересовалась сходством между своим пиджаком и пиджаком незнакомца. Что же ей еще оставалось делать? Разве что, придерживаться собственной теории о прошлом странствующей акробатки. По лицу Соловья можно было с легкостью сказать, что он явно не поверил в эту историю, так что Бритт оставалось лишь подкреплять свой рассказ доказательствами или хотя бы некоторыми подробностями. Например, откуда она родом. Или почему стала акробаткой. Или как попала в Далтон. Или где учится сама.

Сначала Бриттани хотела ляпнуть, что учится в Далтоне, и просто они с этим парнем по странному стечению обстоятельств никогда не пересекались ни в коридорах, ни на лекциях. К счастью, хватило ума промолчать – Пирс показалось весьма подозрительным то, что кроме нее, здесь не было ни одной девушки. А потом Бритт вообще решила не говорить ничего и молчать, как партизан, пока незнакомец не начнет задавать соответствующие вопросы. Такая тактика казалась довольно выигрышной.

- Вот так, - зачем-то сказала она, кивая с самым серьезным выражением лица. Конечно, это не могло никаким образом заставить Соловья поверить в ее слова хоть чуть больше, но сама Бриттани стала немного уверенней. – Да-да, именно МакКинли. Столько школ посетила, что все названия в голове путаются, - пояснила Бритт и внезапно решила, что ее теория становится все правдоподобней с каждым ее словом.

Следующим вопросом парень определенно планировал выбить Бриттани из колеи, что ему удалось – правда, всего на долю секунды. Пирс всегда была очень изобретательной, и она могла с легкостью придумать ответ на любой вопрос. Конечно, этот ответ не обязательно был бы совсем логичным, но сама Бритт всегда оставалась довольна.

- Ах, это, - девушка рассмеялась. – Вы, молодой человек, должно быть, путаете меня кое с кем, а именно с моей сестрой-близнецом. Мы с ней выглядим абсолютно одинаково, и по росту, и по внешности. Только она не хотела стать акробаткой, когда я ей предложила, и пошла учиться в эту, как ее, МакКинли, - подумав еще секунду, Бритт все-таки решила подтвердить эту гениальную ложь еще парой подробностей: - Она и состоит в группе поддержки, чем очень гордится. Я же была в той школе всего пару раз, когда приходила на поиски напарника для своих странствий, а еще когда там проводились соревнования по черлидингу. Нужно же было поддержать сестренку.

На мгновение Бритт и сама поверила, что у нее действительно есть сестра-близнец, похожая на нее как две капли воды. Как же, думала она, было бы удобно! Можно было бы ходить в школу в два раза реже, ведь один день ходила бы сама Бриттани, а на следующий она могла бы отдыхать, ведь был черед ее сестры. И никто бы не знал, что их две, и жизнь была бы гораздо проще. Конечно, можно было бы рассказать обо всем Сантане, как лучшей подруге Бритт, но больше никому ни слова. А когда-нибудь две сестры могли бы пойти пугать народ, хоть того же учителя по алгебре, вечно говорящего непонятную хурму и потом обвинявшего во всем Бриттани. Вот бы он испугался, увидев двух абсолютно идентичных девушек, которые еще и говорят хором… Пожалуй, девушка слишком размечталась.

- Да, я люблю петь. Многие люди любят петь. Все любят петь, - скороговоркой выговорила Бритт, чуть ли не оскорбившись на, как она подумала, саркастичный тон собеседника. – Нет, не занимаюсь я никаким хором. Как бы я могла это делать, если я странствую по миру, и у меня редко время на учебу есть? Конечно, я могу петь в дуэте с самой собой, но я еще не настолько сошла с ума.

Бриттани дала себе мысленное пять. Ей снова удалось выкрутиться в тот момент, когда Соловей был уверен, что ей никуда не деться. Пирс даже начинала думать, что ей действительно удастся запудрить мозги этому парню, и никто не станет подавать на нее в суд за шпионаж, потому что ни у кого нет никаких доказательств.

- Да обращайтесь, - отмахнулась девушка, словно говоря, что готова отвешивать комплименты весь день и всю ночь напролет. – Я бы с удовольствием Вам все показала, - честно произнесла Бритт. Она отлично танцевала, да и акробатикой немножко занималась – по крайней мере, пару элементов она бы показала с легкостью. Вряд ли ученик Далтона хотел бы увидеть часовое представление? Ему бы хватило пары простейших движений, и он бы окончательно во все поверил. Бриттани уже хотела пуститься кувырком по коридору, но потом ей пришла в голову другая идея. – Но не хотите ли Вы сами присоединиться к нашему странствующему коллективу? Тогда Вы сможете не только наблюдать за моей акробатикой почти постоянно, но и научиться некоторым элементам.

Бритт с надеждой посмотрела на Соловья. Правда, она сама не знала, на что надеялась – на то, что он согласится вступить в ее воображаемый коллектив, или на то, что он просто во все поверит и, отстав от нее, вернется к репетиции.

- А я не знала, что у вас тут мужская академия, и что девушкам не принято здесь находиться, - самым невинным тоном произнесла Бриттани, разглядывая свои ботинки. Действительно, повесили бы какую-нибудь табличку над дверью, на которой бы сообщалась вся эта информация, а то тут любой запутается.

На предложение пройти в буфет Бритт нехотя согласилась. И впрямь она получила достаточно информации, которую можно было бы сообщить «Новым Направлениям» и, хоть, конечно, хотелось посмотреть и послушать еще, настаивать бы все равно не получилось.

- Бриттани Пирс, - слегка надменно сказала девушка, отвечая на рукопожатие. С нескрываемым удовольствием Бритт отметила, что она немного выше Блейна, что придавало уверенности. Гордо отбросив волосы назад, Пирс направилась дальше по коридору в сторону предполагаемого буфета.

Хоть Бриттани и была уверена, что ее теория становится все убедительнее с каждым сказанным ей словом, в глубине души она все-таки начинала сомневаться. А вдруг Соловей начнет задавать какие-то странные вопросы с намеками и подвохами, на которые у нее не будет ответа? Тогда уж Бритт придется признаться, что никакая она не странствующая, пусть и немного акробатка, и неизвестно, чем все кончится.

Может, Блейн только казался таким милым и дружелюбным человеком, с лица которого никогда не сходила доброжелательная улыбка, но, на самом деле, он был бы рад и покричать, и поругаться, и, возможно, покидаться столами. Последнее Пирс уж точно не хотела испытать на себе. Наверное, еще меньше ей бы хотелось, чтобы ее потащили в отделение полиции, к директору, к верховному судье, к любому представителю закона, чтобы сообщить о том, что она натворила. Никто бы не умер, и линчевать Бриттани никто бы не стал, но «Новые Направления» могли бы запросто исключить из соревнований. А это была бы настоящая катастрофа для всего хорового кружка.

Это был бы крах мечтам Рейчел. Хоть в данной ситуации Бритт меньше всего на свете желала вспоминать эту назойливую еврейку, именно она пришла на ум первым делом. Это было бы такое разочарование для мистера Шустера. Девушка даже не успела злорадно подумать, что он это заслужил, что нужно было лучше готовить весь хор, чтобы не пришлось идти на риск и отправляться шпионить. Исключение с соревнований означало, что снова начнутся бесконечные поливания слашем, которые только-только успели прекратиться, тренер Сильвестр уж точно начнет кидаться столами, только при этом злорадно смеясь. Наверное, она была бы единственным человеком, который бы испытывал такое садистское удовольствие от того, что хор будет отстранен от соревнований, а значит, не будет мешаться у нее под ногами и не будет петь еще как минимум целый год.

Но все-таки не все было потеряно. Бритт отлично знала о собственной почти змеиной возможности выпутываться практически из любой ситуации, так что сдаваться она не собиралась. На крайний случай, можно было бы заболтать Андерсона, который, как посмотреть, сам не против беседы на отвлеченные темы.

- А вот у Вас есть брат-близнец?

Пожалуй, это был далеко не лучший вопрос, который можно было бы задать в данной ситуации, но он хотя бы как-то был связан с темой беседы. Тем более, от Бриттани не ускользнул тот огонек не то интереса, не то восхищения в глазах Соловья, когда тот услышал о сестре-близнеце Пирс, пусть и мифической.

Девушка пропустила мимо ушей лестные комплименты и еще раз мысленно поблагодарила Бога, Супермена, Природу, за то, что с ней заговорил именно Блейн Андерсон, а не какой-нибудь неуравновешенный Карофски, обучающийся в Далтоне. С такими совладать было бы труднее.

- Будет время, обязательно начну заниматься. Честно-честно, - девушка сама не понимала, зачем она обещает этому, прямо сказать, незнакомцу, что она начнет заниматься с хором. Да он же был буквально никто для нее, а она уже дает ему клятвенные заверения. Может, еще в вечной любви к нему признаться, для полного счастья?

Последнюю идею, кстати, Бриттани стала рассматривать почти серьезно. Это был бы очень рискованный шаг, ведь Бритт не только никогда не говорила таких слов ранее, но и совершенно не знала своего собеседника. Конечно, она уже была в восторге как от его выдержки и характера в целом, так и от внешности, но даже она понимала, что этого рано для признаний. Но она не думала о будущем – она понимала лишь то, что это собьет Блейна с толку, и тот вряд ли будет в состоянии думать о чем-то в ближайшие несколько минут.

К счастью, хватило ума и не хватило смелости, поэтому Бриттани промолчала. И тут же пожалела об этом – вопросы Соловья становились все более точными и сложными, и извернуться было уже не так просто, как раньше.

- А коллектив у нас учится сейчас, - ляпнула Пирс первое, что пришло в голову, и снова поблагодарила всех Суперменов за свою сообразительность, которая частенько приходила раньше, чем логическое мышление. – Знаете, сегодня рабочий день, и это я в школу не хожу, а им-то надо знаний набираться, - девушка хотела прибавить еще что-то, про обучение во вторую смену, про те школы, где они учатся, но потом передумала. – Но я могу назвать имена! Много имен, - впервые в своей жизни Бритт почувствовала сходство с вызванным из Азкабана Пожирателем смерти, готовым выдать всех своих коллег заклятому врагу. – Сантана Лопез. Феофан Фондю, - вторым именем был какой-то набор звуков, но Бритт ни о чем не думала, ей просто нужно было выкрутиться и убедить Блейна в своей правоте. – Лорд Таббингтон тоже с нами, - она убедительно закивала головой, решив не говорить, что такое имя носит ее кот. Пусть Соловей думает, что с ними путешествует какой-то великий лорд с мировым именем.

Следующий вопрос определенно застал Бритт врасплох, но она не стала показывать это. Она приподняла указательный палец, словно говоря Соловью подождать, и начала с самым уверенным видом рыться в карманах. Она отлично знала, что никаких буклетов у нее нет, и что даже вечная отмазка «Я, кажется, забыла их у себя в машине», после которой можно убежать и уехать, не сработает. Но в одном из потайных карманов нашелся какой-то листок бумаги, совершенно чистый и только немного помятый. Бриттани до сих пор даже не стыдно за то, что она сделала далее.

- А вот наш буклет. Только тут все написано невидимыми чернилами, поэтому вы вряд ли сможете хоть что-то прочитать. Но я могу вам точно сказать, что здесь написано все о нашем коллективе, а именно… - Бритт с умным видом откашлялась и посмотрела на бумажку, словно действительно приготовившись зачитывать.

Но тут она поняла, что из этого вытечет очень много вопросов, на которые она точно не ответит. Например, почему именно невидимые чернила? Как их выявить? Зачем вообще нужны буклеты, если на них ничего не видно? Бритт знала, что не ответит на них, и потому предпочла рассказать правду. Конечно, это бы рушило всю первоклассную теорию об акробатах, но она решила, что лучше все скажет сейчас, чем начнет выпутываться в конце. Ведь это придется сделать в любом случае.

- Ладно, это не буклет. И я никакая не акробатка. Я учусь в школе МакКинли и пою в хоре, - девушка выговорила все это скороговоркой и зажмурилась, готовясь к удару – моральному или физическому.

Где-то в глубине души Бриттани сожалела даже не о том, что ей пришлось строить такую многоэтажную ложь, придумывать себе сестер-близнецов и попутчиков с фамилией Фондю, а о том, что ее так быстро заметили. Вот и какой она шпион после этого? Да даже неумелый гиппопотам, ежесекундно топающий и издающий какие-то странные звуки, смог бы продержаться дольше. А она, так долго подбиравшая идеальный костюм, взявшая с собой магический гребень, была замечена через пару минут. Это была такая несправедливость, что Бритт даже начала обвинять во всем шофера, который подвозил ее к Далтону. Может, это он рассказал Блейну и всем остальным Соловьям о том, что к ним едет шпионить какая-то подозрительная девушка? Может, он сам еще тот шпион?

- У Вас случайно кто-нибудь из знакомых или родственников шофером не подрабатывает? – вырвалось у девушки совершенно ни к месту, но она не могла не задать этот вопрос. Действительно, как же еще ее могли заметить? Только сейчас Пирс вспомнила про открытую дверь и, хоть она продолжала обвинять во всем невинного шофера, у нее появилось желание научиться видеть сквозь стены. Эта способность бы очень пригодилась в данной ситуации, ведь тогда не было бы необходимости открывать дверь, и тогда бы никакие Блейны не начали приставать к ней с вопросами, на которые у нее были ответы, но их давать не хотелось.

Бриттани, кажется, догадывалась, какой брат есть у Блейна, потому что еще один Андерсон был известен, пожалуй, на все Соединенные Штаты. Пирс не была особой его поклонницей, но говорить ничего не стала. Врать не хотелось, потому что она и без того наговорила очень много нереальных вещей, а говорить, что ей что-то не нравится, хотелось еще меньше. Вдруг обидится еще на такую мелочь, и потом придется сбегать от него.

- Я не в школе, потому что…

Если Бриттани и научилась чему-то из школы, куда она, на самом деле, ходила, так это тому, что, если хочешь убедить человека в своей правоте, никогда нельзя молчать. Нужно постоянно что-то говорить, говорить, говорить, старательно запутывая всех собеседников, стараясь не запутаться при этом самостоятельно. Тем более, когда что-то говоришь, ты и не даешь собеседнику расслабиться и решить, что ты сдаешься, но и даешь собственному мозгу время подумать над тем, какую отмазку использовать в этот раз.

- Потому что я заочно учусь, вот, - это было не самое оригинальное оправдание, но Бритт не гналась за оригинальностью. Ей нужно было лишь сказать что-то более-менее правдоподобное, чтобы был шанс, что Блейн ей поверит. Она, конечно, могла сказать, что является вундеркиндом, знающим все на свете, потому что при ее рождении произошел какой-то казус, сделавший ее супер-умной, но решила сказать нечто более банальное. Она могла бы и пуститься в пространные рассуждения о том, что такое заочное обучение, и почему она предпочитает его, но вовремя сообразила, что Блейн отлично знает, что это такое, но его совершенно не колышет, каким образом она получает образование.

Девушка не стала говорить ничего больше и просто уставилась на стену. Случайно проходящий мимо человек мог бы подумать, что она пытается научиться испепелять взглядом, но это было не совсем так. Она все еще лелеяла надежду на получение способности смотреть сквозь предметы, но стена не поддавалась. Стена продолжала быть такой же безупречно чистой и даже не старающейся помочь Бритт в осуществлении ее новой мечты. К счастью, Пирс пока еще не казалось, что стена смеется над ней, но, возможно, до этого бы могло дойти.

- Неудивительно, что не знаете, это мой кот, - пробормотала девушка. Она была слишком занята разглядыванием одной точки в стене, чтобы обращать внимание на то, что она раскрыла еще один момент своей жизни, который раскрывать не хотела. Это мало волновало ее, да и если подумать, что мешает коту быть участником труппы акробатов? Это даже было бы довольно забавно.

Наконец, Бриттани признала, что от одного глядения у нее желаемая способность не появится, и нехотя оторвала взгляд от стены и призналась Андерсону, но теперь во всем.

Ожидаемого удара не последовало, и Бритт услышала лишь доброжелательные нравоучения, как будто она не была близка к нарушению закона, а всего лишь опрокинула стакан с молоком на стол. Девушка осторожно открыла глаза и посмотрела на Блейна. Тот определенно не был настроен на крики или что-то более серьезное, чем спокойная беседа, и Бриттани едва не бросилась обнимать его из-за этого. Таких понимающих и уравновешенных людей девушка не встречала ни разу, и, хоть это было весьма удручающим обстоятельством, Бритт радовалась, что встретила такого человека именно сейчас. В сотый раз за последние десять минут поблагодарила всех богов, всю природу и все остальное за то, что перед ней оказался именно Блейн Андерсон, а не какой-нибудь бабуин, страдающий буйнопомешанностью.

- Нет сестры, - девушка помотала головой, все-таки жалея, что сестры у нее нет. Пожалуй, это было единственное обстоятельство из всей ее лжи, которое она бы хотела, чтобы существовало в реальности. Акробаткой, тем более, странствующей, стать она не мечтала, но вот сестра-близнец бы определенно не была лишней. – Ну да, шпионила, но я все объясню… У нас хор такой неорганизованный, что тут слежка за всеми хорами в Америке ничем не поможет! Вы бы видели нашу типичную репетицию, поняли бы, зачем я шпионить хожу.

В ответ на все последовавшие далее слова Блейна девушка лишь сдержанно кивнула. На глазах невольно выступили слезы, хоть Бритт и чувствовала, что, хоть и была реально виновата, ее никто казнить на месте не собирался. Бриттани ответила на рукопожатие нового знакомого, понимая, что после такого ей точно не захочется сообщать о шпионаже ни Шустеру, ни Рейчел, ни кому-либо еще. Просто надо будет намекнуть, что нужно тщательнее готовиться.

- Спасибо. – Это было единственным, что девушке удалось выговорить, но этого было достаточно.